Диабет I типа и физические нагрузки: опыт мультиспортсмена
Идея написания подобной статьи возникла у меня давно. Являясь участником большого количества многочасовых соревнований и будучи инсулинозависимым с 9 лет при текущих 27, я стал обладателем богатого опыта в области контроля состояния организма при физических нагрузках. Чтобы не быть голословным, скажу, что за последние годы я принял участие в более чем пятнадцати соревнованиях по рогейну продолжительностью 6, 8, 10 и 12 часов; нескольких более чем 12-часовых соревнованиях по велосипедному ориентированию, включая двухдневные с общим пробегом по пересечённой местности свыше 230 километров; нескольких двухдневных марш-бросках (туристическое ориентирование) на дистанции от 115 до 135 километров. Кроме того – беговые марафоны и ультрамарафоны, среди которых стокилометровая дистанция по пересечённой местности на Golden Ring Ultra Trail и четырёхдневный горный ультрамарафон «Trans Ural». Последние пол года принесли мне несколько призовых мест, среди которых отмечу второе место на дистанции 53 километра на кроссовом забеге «Генералы песчаных карьеров», а также «серебро» Чемпионата Центрального федерального округа по рогейну в составе мужской команды.
Командный рогейн ТК МАИ 2014, формат – 6 часов бегом
Не так давно я решил из чистого любопытства поискать информацию в интернете — а занимается ли подобным кто-нибудь ещё в России из больных диабетом? Прочесав русскоязычный сегмент сети, я понял, что мой опыт если не уникален, то близок к таковому. За границей количество финишёров IRONMAN составляет не один десяток, есть даже информация о, как минимум, двух людях с диабетом, пробежавших сложнейший Marathon des Sables в пустыне Сахара. А найти информацию о подобных спортсменах из нашей страны я не смог. В таких условиях считаю своим долгом поделиться личными знаниями, наблюдениями и наработками.
Людей, интересующихся видами спорта, заставляющими подвергать организм длительным и сверхдлительных нагрузкам, – единицы из тысяч. Среди больных диабетом таких – несколько сотен, если не десятков, в масштабах планеты. Кому же будет интересна данная статья, кому она адресована? Возможно, кого-то она вдохновит пойти по моему пути. Скорее всего, она будет интересна некоторым специалистам-эндокринологам, которые увидят в ней ряд наблюдений за состоянием пациента в различных условиях. Но, прежде всего, моя цель – личным примером показать, что диабет — это не крест на полноценной жизни.
Сначала пару слов о том, как я пришёл к такому образу жизни. На момент обнаружения диабета, то есть когда мне было 9 лет, из спорта у меня за спиной было несколько лет весьма условных занятий самбо, да и то с перерывами. После выявления болезни главным моим спортивным увлечением стал бадминтон. Меня отдали в серьёзную секцию, где я, впрочем, не задержался — очень скоро практически прямым текстом родителей попросили меня оттуда забрать из-за диагноза. Чуть позже я попал в другую секцию к замечательному тренеру, где я вяло занимался в течение следующих нескольких лет. А дальше – окончание школы, ВУЗ, спорт был забыт на годы.
Снова к занятиям спортом меня потянуло после 22 лет. Что я имел к тому времени? Абсолютно растренированный организм и какие-то крупицы информации о влиянии физических нагрузок на течение диабета. Когда я лежал в детской больнице, по рукам родителей друзей по палате ходило несколько номеров журнала о диабете, где упоминался какой-то американский спортсмен, преодолевший дистанцию IRONMAN. Впечатления на нас, детей, тогда это не произвело, мы плохо представляли себе, что это значит. Было ещё упоминание о неком баскетболисте из NBA, о котором помню лишь то, что он считал оптимальным уровнем сахара для выхода на игру 12 ммоль/л и что это приводило в ужас мамаш – как так, ведь нас учили, что 12 – это катастрофа. Не так давно я вспомнил об этом баскетболисте и прекрасно его понял, но об этом позже. Информация, полученная от врачей, ограничивалась коротким предложением: «физические нагрузки снижают сахар». И всё. Но, как оказалось, не всё так просто, особенно когда речь идёт о нагрузках, выходящих за рамки «физкультуры». Существует множество факторов, оказывающих своё влияние, множество нюансов и зависимостей. Обо всём этом мне предстояло узнать.
Первое, что я сделал – это постарался забыть об общепринятых шаблонах, привитых школами диабета и врачами. Наличие таких шаблонов, во-первых, никак не способствовало полноценной жизни, которую так любят упоминать производители диабетических товаров, ведь отсутствует всякая гибкость, а во-вторых – нет учителя лучше, чем собственный опыт. У меня нет медицинского образования. Я достаточно компетентен в принципах работы организма даже на клеточном уровне, но эти знания не потребовались. Чтобы хорошо управлять компьютером, не обязательно знать принцип работы, например, p-n переходов. Человеческий организм – чрезвычайно сложное устройство, и к этому устройству мне нужно было как-то подступиться. Сделал я это так, как позволял мой технический склад ума. Если кратко, то при исследовании систем собственного организма я использовал, с некоторыми оговорками, метод чёрного ящика. Более подробно останавливаться на технических деталях процесса в этой статье не вижу смысла, но скажу, что объём работы был проделан значительный.
Сейчас я хочу поделиться результатами моего масштабного тестирования. Особо отмечу то, что вся информация, представленная ниже, не должна приниматься за истину безоговорочно, а может служить лишь ориентиром – чего, вероятнее всего, ждать в той или иной ситуации. Течение болезни у всех разное. Есть общие принципы, но влияние одних и тех же факторов на разных людей различно. Главное тут – постепенное накопление опыта и, конечно, безопасность. Мой опыт не должен стать ни для кого шаблоном. Надеюсь, что данная статья позволит кому-то подойти к контролю диабета более гибко, но без собственной головы на плечах тут не обойтись. Даже если Вы возьмёте с собой на ультрамарафон эндокринолога (кроме шуток – я бегал несколько стартов длиннее марафона в команде с девушкой-эндокринологом), в Ваше тело влезть он не сможет. Ваша цель – добиться полной уверенности в том, что состояние организма под контролем. Ни одна возможная, в разумных пределах, ситуация не должна вызывать паники или волнения. Если посмотреть в сторону информатики, то есть такой тип интеллектуальных информационных систем – системы прецедентов. Если такая система сталкивается с задачей, аналогичную которой решала ранее, она не «думает», а действует так, как в первый раз. Мозг в данном случае должен работать по тому же принципу. Например, задача: низкоинтенсивная нагрузка, на дистанции уже 6 часов, короткий инсулин закончил действие, длинный работает, доза его снижена на 20% по сравнению с обычной, впереди ещё более двух часов работы, все углеводы, принятые ранее, усвоились, погода жаркая, сахар 8 ммоль/л. Ответ уже готов. Та же задача, но гонка закончена – другой готовый ответ. Третья задача – третий ответ. Никаких колебаний, никакой паники. Тоже, в каком-то смысле, шаблоны, но их арсенал крайне обширен и они подогнаны «по фигуре» — индивидуализированы. Я бы назвал это ящиком с инструментами, у каждого из которых своё назначение. Да, сначала такое количество учитываемых параметров может удивить. Но всё приходит с опытом, а без постепенного накопления опыта, как сказано выше, тут не обойтись. Можно ли назвать полноценной жизнью жизнь с приёмами пищи и уколами инсулина строго по расписанию, постоянными звонками личному эндокринологу, заучиванием и записыванием назначенных доз, нескончаемыми отчётами перед кем-то, когда «ни шагу в сторону»? Моё мнение – нет, да и ни один доктор не сможет понять Ваш организм лучше Вас самих. Можно зазубрить формулу и постоянно её забывать (так уж устроена память), чувствуя себя неуверенно, а можно понять суть, научившись выводить её, и пользоваться ей всю жизнь.
На этом месте необходимо отметить один крайне важный момент.
Вообще, диабетом, как болезнью, не предусмотрено внезапных приступов, влекущих за собой скоротечную потерю сознания. Но есть одно исключение – некоторые люди не чувствует гипогликемию вплоть до тяжёлой стадии. Если это про Вас, к любым физическим нагрузкам следует подходить максимально ответственно, а длительные, особенно в одиночестве, исключить вообще. Мне повезло – я безошибочно чувствую гипогликемию «на ранних подступах», а опыт позволяет не доводить даже до этого. За 18 лет болезни я ни разу не приближался к состоянию, грозящему потерей сознания. Лишь благодаря этой особенности я могу позволить себе участие в длительных соревнованиях на самообеспечении, и шанс, что со мной что-то случится на дистанции, гораздо ниже, чем в случае с большинством других участников. Диагноз заставляет меня подходить к собственному здоровью крайне ответственно, в то время как спортсмены-любители зачастую «терпят», не зная причину физического дискомфорта, что, несомненно, опасно.
Теперь о том, как будет построена эта статья. Сначала я поделюсь своими наблюдениями, методами и наработками в области контроля уровня сахара во время занятий спортом, питания на дистанции и подбора доз инсулина. Далее я затрону техническую сторону – ведь на всех соревнованиях, в любую погоду, в лесах, полях и болотах со мной глюкометр и инсулиновый шприц-ручка, и этот набор нужно беречь от холода и жары, дождя и снега. Затем я дам рекомендации людям, больным диабетом, собирающимся заняться спортом, в надежде, что это поможет кому-то обойти некоторые подводные камни.
Кроссовый сверхмарафон «70 лет Великой Победы». г. Троицк, 2015.
Важно также уточнить вводные. Я использую следующие виды инсулина: короткого действия – «хумалог», пролонгированного – «лантус», исключительно вечером. Инсулиновой помпой не пользуюсь и не пользовался никогда.
В этой работе я буду оперировать конкретными значениями уровня сахара крови. Предвижу вопросы, касающиеся достоверности результатов экспресс-анализов. Бытовые глюкометры имеют довольно значительную погрешность по сравнению с лабораторными тестами, да и результаты, полученные по крови, взятой из разных пальцев руки, будут различными. Тут у меня есть правило – я верю тому, что отображено на дисплее устройства. Исключение – когда результат идёт вразрез с ощущениями, но при использовании качественного глюкометра и при соблюдении некоторой гигиены места взятия крови, такое бывает крайне редко, а на моей практике не было вообще. Идеал измерений, как и стопроцентный контроль, недостижим, потому не стоит заставлять себя нервничать, задумываясь о точности теста. Точность — на уровне, и точка.
Текст, следующий ниже, не претендует на открытие Америки. Уверен, что всё это, пусть и другими словами, уже написано, но при создании этой статьи я опирался исключительно на собственный опыт. В начале своего спортивного пути я не задумывался о знакомстве с материалами на тему диабета и спорта, а далее, когда мне стало интересно, не делал этого, чтобы уберечь будущий текст от влияния других авторов.
На этом закончу затянувшееся вступление и перейду к делу.
Влияние физических нагрузок на работу организма больного диабетом I типа
Ещё в детстве, проводя время активно, я раз за разом находил подтверждение словам, что физические нагрузки снижают сахар. С самоконтролем тут, казалось бы, всё просто: собрался выйти во двор, погонять в футбол – дозу инсулина нужно снизить, тренировка по бадминтону – то же самое. Но, почему-то, бывали исключения, когда сахар, наоборот, поднимался. А случаи, при которых физическая работа не прекращалась в течение полутора-двух часов и более, почти неизменно заканчивались гипогликемией. Позже, уже во взрослом возрасте, занимаясь циклическими видами спорта и постоянно контролируя своё состояние и уровень сахара крови, я выделил для себя ряд закономерностей. Не секрет, что потребность в инсулине во время занятий спортом снижается. Но, как оказалось, эффект от одной и той же дозы, введённой до или через час после начала физической работы значительно отличается от эффекта той же дозы, введённой через, к примеру, пять часов. Разница колоссальна. Например, съев на обед 5 хлебных единиц (ХЕ = 12 грамм углеводов) я бы, в общем случае и сидя дома, сделал бы 6-7 единиц инсулина короткого действия, выйдя после обеда на десятикилометровую пробежку в среднем темпе – 2-3 единицы при тех же условиях. А на длительных соревнованиях по велосипедному ориентированию, где я находился на дистанции 14 часов, я ввёл за всё время 1 единицу «хумалога» и съел 75(!) ХЕ, финишировав с сахаром 7 ммоль/л. Постепенно накапливая опыт в этой области, я выделил для себя три временные зоны, характеризующиеся разной скоростью протекания обменных процессов. Наибольший интерес среди них представляют работа инсулина, эффект, оказываемый инсулином на уровень сахара крови и особенности усвоения углеводов из пищи. Границы зон довольно расплывчаты и влияние на них оказывают различные факторы, о которых я скажу позже, но, в моём случае, зоны имеют примерно такие рамки:
Первая зона: Начало физической нагрузки – 1ч20м – 1ч30м
Вторая зона: Конец первой зоны – 3ч30м – 4ч30м
Третья зона: Конец второй зоны и далее
Чем обусловлено наличие таких временных интервалов с точки зрения физиологии? Я связываю это явление с постепенным истощением запасов гликогена сначала в мышцах, а затем и в печени. В качестве подтверждения этого тезиса скажу, что на многодневных соревнованиях в дни, следующие после первого, переход из одной зоны в другую происходит быстрее, и связано это с не полностью восстановленными организмом запасами гликогена. Потому же я не беру с собой на соревнования глюкагон в качестве средства купирования гипогликемии – в условиях истощения запасов гликогена его инъекция не будет иметь ощутимого эффекта.
Почему я остановился именно на разделении по зонам, а не назвал это, например, регрессирующей потребностью в инсулине? Во-первых, зависимость нелинейна, во-вторых, такое деление наиболее ёмко отражает суть явления и удобно в описании моих наблюдений. Обращаю внимание на то, что далее в тексте словосочетания «первая зона», «вторая зона» или «третья зона» означают именно описанные выше зоны, а не зоны пульса. Ниже представлены основные характеристики каждой из зон.
Первая зона. Работа в первой зоне – это то, что обычно понимается эндокринологами под занятиями спортом. Видимый сахароснижающий эффект инсулина усилен. Обменные процессы в организме несколько ускорены, видимый эффект от инъекции инсулина наступает раньше, чем в состоянии покоя. Снижения уровня сахара крови без работающего инсулина не наблюдается. Поступление в организм углеводов не оказывает влияния на работу мышц.
Вторая зона. Переходная зона. Видимый сахароснижающий эффект инсулина усилен значительно. Обменные процессы ускорены значительно, инъекция инсулина начинает иметь видимое действие в несколько раз раньше, чем в состоянии покоя. Наблюдается снижение сахара без работающего инсулина, но эффект в количественном представлении не очень значителен, так как компенсируется выбросом гликогена из печени и получением энергии из жировых тканей. Поступление в организм углеводов повышает эффективность работы мышц.
Третья зона. Запасы гликогена в организме истощены. Идёт активный распад жировых тканей, не способный обеспечить организм энергией для продолжения работы в активном режиме. Обменные процессы сильно ускорены, введённый инсулин начинает работу практически сразу и его эффект многократно усилен по сравнению с состоянием покоя. Идёт обвалообразное падение сахара крови без участия инсулина. В плане работы мышц пропадает всякая инерция: углеводы поступают – удаётся продолжать движение в прежнем темпе, углеводы не поступают – состояние «разряженной батареи», тяжесть в мышцах, развивается гипогликемия. В этой зоне явно ощущается энергетический эффект потреблённых углеводов: сил нет, съел несколько таблеток глюкозы – в течение нескольких минут силы появились, потреблённые углеводы «сожжены» – сил снова нет.
Как видно, поведение организма в каждой из зон различается значительно. Тем не менее, я не наблюдаю каких-то явных сигналов от систем организма, указывающих на преодоление границы какой-либо зоны — переход достаточно плавный. Эффективно контролировать своё состояние в таких условиях помогают часы – я знаю, когда ожидать от организма реакций, свойственных следующей зоне. Понятно, что для этого необходим значительный «настрел» — опыт, изменяемый десятками длительных тренировок. Но, помимо времени на дистанции, нужно учитывать другие факторы. Чем интенсивнее нагрузка, тем скорее происходит переход в следующую зону. Например, на классическом марафоне, то есть при однообразной высокоинтенсивной нагрузке без пауз, можно войти в третью зону раньше, чем через 3:30 после старта. Также переход происходит быстрее, если запасы гликогена в организме восстановлены не полностью. Это может быть вызвано не только серьёзной нагрузкой накануне старта, как я писал выше, но и, например, ночной гипогликемией, «пойманной» не на ранней стадии. Всё это нужно учитывать. Максимально же отодвинуть границы зон, вероятнее всего, поможет углеводная загрузка, о которой можно почитать в спортивной литературе. На данный момент я не делаю специальную загрузку перед соревнованиями, однако во время интенсивного тренировочного процесса в углеводах себя не ограничиваю.
Теперь, когда я ввёл понятие зон и дал им характеристику, я расскажу о некоторых важных аспектах самоконтроля во время физической нагрузки, попутно разбирая примеры из моей спортивной практики.
Bike off-road Challenge 2015. Позади 10 часов, впереди – ещё 4. На пункте питания после речного брода.
Уровень сахара крови и физические нагрузки: закономерности
Снижают ли физические нагрузки сахар крови? В общем и целом – да, но существует ряд нюансов, о которых нужно помнить. Первым делом скажу, что оптимальными условиями на момент старта я считаю уровень сахара 11-12 ммоль/л и отсутствие работающего инсулина короткого действия (в моём случае – «хумалог»). О том, как этого добиться, я расскажу в разделе «Подводка к старту», а пока приведу обоснование.
Главный момент, который нам интересен – прогнозируемость состояния в течение всего времени на дистанции, и отталкиваться нужно именно от него. Мой опыт показывает, что нагрузка в пределах первой зоны не имеет сахароснижающего эффекта при отсутствии работающего инсулина. Может показаться, что такой эффект есть, но надо учитывать, что практически всегда момент старта приходится на время работы пролонгированного, фонового инсулина, и его действие также усиливается при занятиях спортом. Действие его не так явно, как инсулина короткого действия, но пренебрегать им нельзя. Я связываю незначительное снижение сахара в первой зоне именно с работой «длинного» инсулина; во время нагрузки, до начала которой прошло более суток с момента инъекции фонового инсулина, сахар в первой зоне не снижается. Иногда подключается другой фактор – жаркая погода. Высокая температура воздуха также усиливает действие инсулина, кроме того, в некоторых условиях оказывает сахароснижающий эффект сама по себе. Увы, у меня нет опыта работы в первой зоне в жарких условиях при отсутствии работающего фонового инсулина. На соревнованиях, начинающихся вечером и длящихся всю ночь и весь следующий день, я отменяю вечернюю дозу «лантуса», и к жаркому полудню следующего дня подхожу хоть и без работающего инсулина, но уже далеко не в первой зоне.
Итак, допустим, я выхожу на старт в идеальных условиях: сахар – 11-12 ммоль/л, инсулин короткого действия завершил работу. Такие показатели позволяют «проскочить» первую зону без корректировок – не получая ни инсулин, ни углеводы. Если всё сделано правильно, к концу первой зоны я подхожу с сахаром 5-7 ммоль/л. 5-7 ммоль/л – уже рискованно, один шаг до гипогликемии, потому стандартным временем первого приёма углеводов для меня является 1 час после старта. Далее, постепенно увеличивая периодичность питания, я подхожу к третьей зоне с сахаром в пределах 10 ммоль/л и могу позволить себе ещё увеличить количество потребляемых углеводов без уколов инсулина. Таким образом, вполне нормальным режимом является преодоление дистанции без инъекций вообще. В некоторых случаях я совмещаю первый приём пищи с минимальной дозой инсулина короткого действия – 1 единицей. Актуально это либо в случае, когда сахар не опустился до нужного уровня, либо когда нагрузка имеет высокую интенсивность, и для лучшего результата нужно потреблять и усваивать больше углеводов.
Разберу два примера из своей практики. Пример первый: зима, покрытие – снег, температура воздуха – лёгкий минус, дистанция – классический беговой марафон. Собираюсь бежать не на результат, но и не «сачковать» — в быстром тренировочном темпе. Сахар на старте – 12 ммоль/л, с момента последней инъекции «хумалога» прошло чуть более 3 часов, доза лантуса, введённого накануне вечером, снижена на 10%. К тому времени у меня было достаточно опыта, и я решил бежать без глюкометра, полагаясь на ощущения и знание организма. Повторять марафон «вслепую» категорически не рекомендую, но на моей стороне был багаж знаний и то, что трасса состояла из нескольких кругов, и я периодически пробегал мимо своих вещей. Финишировал я со временем 3:26 и сахаром 10 ммоль/л, съев за время бега около 12 ХЕ. Всё прошло в штатном режиме. Что бы я делал, если бы бежал «на максимум»? Как видно, организм смог усвоить без дополнительного инсулина 12 ХЕ, но для полного марафона в высоком темпе этого мало. Я бы сделал 1 единицу «хумалога» через час после старта, «проедая» её дальше, снабжая, тем самым, мышцы энергией. Если бы соревнования проходили летом и погода была жаркая, я бы смог употребить больше углеводов без введения инсулина.
Пример второй. Начало сентября, довольно жарко, дистанция – 62 километра, пересечённая местность, пунктов питания нет – беговой рюкзак. Сахар на старте – 11 ммоль/л, «хумалог» закончил действие, доза «лантуса», полученная накануне вечером, снижена на 40%. То есть, как видно, я скомпенсировал эффект умеренно жаркой погоды снижением дозы пролонгированного инсулина. Темп значительно ниже, чем в предыдущем примере, потребность в углеводах также ниже. Финиш за 6:57, сахар 8 ммоль/л, углеводов принято: 25 ХЕ, инъекций инсулина не было.
Теперь становится понятно, почему я не подхожу к старту, например, с уровнем сахара 8 ммоль/л. Такой сахар на старте гарантированно приведёт к гипогликемии в течение первого часа физической работы. Принимать углеводы ранее, чем через час, не вижу смысла по двум причинам. Во-первых, это пойдёт в ущерб прогнозируемости, так как в первой зоне нетрудно перебрать с углеводами, и дальше придётся компенсировать это инъекцией инсулина. Такие «качели», когда ситуация меняется то в одну сторону, то в другую, бывает довольно трудно остановить. Во-вторых, употребление углеводов через 30 минут после старта бессмысленно и со спортивной точки зрения, это не окажет видимого эффекта на работу мышц.
Теперь о том, почему 11-12 ммоль/л, а не выше. Тут, помимо очевидной причины, заключающейся в удобном для контроля снижении до оптимального уровня к концу первого часа работы, есть другая причина. По моим наблюдениям, 11-12 ммоль/л – это граница, уровень сахара в пределах которой моим организмом считается нормальным, а за её пределами – повышенным. Подтверждением этому служит пороговое для почек значение, в моём случае совпадающее с этими показателями. В случае выхода на старт с уровнем сахара 13-14 ммоль/л и выше при отсутствии работающего инсулина короткого действия и при стандартной дозе пролонгированного, дальнейшее поведение организма будет зависеть от интенсивности нагрузки. Если нагрузка низкоинтенсивная и, особенно, в случае жаркой погоды, велик шанс, что сахар начнёт постепенно опускаться. В случае высокоинтенсивной нагрузки, в большинстве случаев будет наблюдаться резкое повышение. Напомню, что речь идёт именно о начале физической работы, то есть о первой зоне. Именно поэтому, если мне предстоит высокоинтенсивная, но непродолжительная нагрузка, я подвожу уровень сахара к значению 10-11 ммоль/л. Примером может служить забег на 10 километров в соревновательном темпе, а в моём случае это чуть меньше 40 минут. Бывает, что, несмотря на все предпринимаемые действия, не удаётся подойти к старту с требуемым уровнем сахара. К примеру, предстартовое волнение, результатом которого может стать повышение сахара из-за выброса гормонов. Если за 10 минут до начала высокоинтенсивной непродолжительной нагрузки сахар поднялся до 14 ммоль/л, я сделаю 1 единицу инсулина короткого действия. Физическая работа ускорит его действие и усилит сахароснижающий эффект, и его действие скомпенсирует подъем сахара. Если я подойду в таких же условиях не к забегу на 10 километров, а к многочасовым соревнованиям, где я, по понятным причинам, не буду поддерживать высокий темп с самого начала, я не буду спешить с инъекцией инсулина, а проконтролирую уровень сахара через 30 минут после начала работы, чтобы проследить динамику. Возникает вопрос – как отличить высокоинтенсивную нагрузку от низкоинтенсивной, где граница? Помимо опыта и контроля ощущений, хорошим помощником тут станет пульсометр.
Итак, с поведением организма при повышенном уровне сахара в первой зоне разобрались. Что же происходит в других зонах? Как оказалось, если во второй зоне сахар превышает 13-14 ммоль/л, нагрузка достаточно интенсивна и инсулин короткого действия закончил работу, значение сахара, с большой вероятностью, либо «залипнет» на том же уровне, либо поползёт вверх. Если показатель ощутимо выше 13-14, я, по понятным причинам, не занимался наблюдением, а корректировал ситуацию инъекцией инсулина.
Приведу пример: Дистанция – 70 километров, слабопересечённая местность, температура воздуха – порядка +18 C, доза пролонгированного инсулина снижена на 10%, со времени инъекции короткого инсулина прошло, на момент старта, 3 часа. Несмотря на подводку и показатель 11 ммоль/л за час до забега, за 10 минут до начала сахар повысился до 14 ммоль/л. Скорее всего, имело место некоторое предстартовое волнение – это был главный для меня беговой старт весны. Для корректировки ввёл 1 единицу «хумалога». Проверка через 40 минут после старта – ожидаемая цифра, 8 ммоль/л. Понятно, что дело идёт к гипогликемии, в течение 20 минут принял значительное количество углеводов. Проверка через 40 минут – 18 ммоль/л. Значит, перебрал, добавляю 1 единицу «хумалога». Нагрузка достаточно интенсивная, значит, уже перешёл во вторую зону, эффект инсулина значительно усилен и, помимо введённой единицы, не закончила действие первая, полученная до старта. Контрольное измерение через 15 минут – 14 ммоль/л. Динамика понятна, пошло падение – процессы протекают очень быстро. Сразу же ем углеводный гель (2.5 ХЕ), через 10 минут на пункте питания – стакан колы, горсть изюма и половину банана, через 25 минут – ещё стакан колы на пункте питания. Проверка через час после последнего измерения – 9 ммоль/л. Ещё углеводный гель, далее каждые 25 минут по стакану колы и горсти изюма на пункте питания, где-то в середине – ещё гель. Проверка через полтора часа после предыдущего измерения – 9 ммоль/л. Продолжаю питаться в том же режиме. Финиш, 9 ммоль/л, пройдено 70 километров за 6:03, средний темп – 5:11 мин/км.
Теперь о третьей зоне. Тут, как показывает практика, шанс, что сахар даже при повышенном уровне начнёт опускаться, высок. Если случилось так, что развилась сильная гипергликемия – 18-20 ммоль/л и более, то тут нужно сразу же делать инъекцию инсулина, но быть готовыми к резкому падению и значительной потребности в углеводах в следующие часы. В других же случая нужно проследить динамику. Приведу два примера.
Пример первый. Формат соревнований – рогейн, 12 часов бегом, температура воздуха – в районе +14 C, закончил работу как инсулин короткого действия, так и пролонгированного. Идёт 5-й час соревнований, контрольное измерение – 16 ммоль/л, съел лишних углеводов за последний час. На момент этого старта я только собирал информацию о работе организма в условиях продолжительной нагрузки, потому сразу ввёл 1 единицу «хумалога» и побежал дальше. Через 25 минут после инъекции сахар опустился ниже нормы – гипогликемия. Я сделал десятиминутную остановку и съел 12 ХЕ, после чего уровень сахара стабилизировался на уровне 10 ммоль/л. Чтобы показать наглядно разницу в действии инсулина в разных условиях, скажу, что, при таком же уровне сахара и находясь в состоянии покоя, я бы сделал 4 единицы «хумалога». Выйдя на прогулку, сделал бы 2 единицы. В обоих случаях сахар пришёл бы в норму через 1ч 30 – 1ч 40 мин. Кроме того, если бы я специально ввёл в озвученных случаях 1 лишнюю единицу и вызвал состояние гипогликемии, мне бы хватило 2-3 ХЕ для её купирования. Вернёмся к изначальным условиям примера. Что я сделал бы сейчас, если бы оказался в той же ситуации? Я бы продолжил движение и повторил измерение минут через 20-25. С высокой долей вероятности я бы увидел цифры 11-12 ммоль/л. Выше изначальных 16 ммоль/л сахар бы не поднялся – в этом я уверен, но есть вероятность, что он бы «залип» на прежнем уровне. В таком случае я бы ввёл 1 единицу «хумалога», через 15 минут после этого съел бы углеводный гель, ещё через 15 – второй, а далее перешёл бы на плановый режим питания. Тут я затронул ещё одну важную зависимость, которая справедлива в любой зоне, при любых дозах инсулина, в любом состоянии: во время занятий спортом, во время прогулки, сидя на диване. Суть её в том, что, чем выше уровень сахара, тем «неохотнее» он снижается. То есть, чтобы, например, понизить с 16 до 12 ммоль/л, нужно больше инсулина, чем с 8 до 4 ммоль/л. Потому нелинейным будет и падение с 16 ммоль/л в моём примере. Если бы я съел сразу после инъекции те 12 ХЕ, которые были приняты во время гипогликемии, то по итогам этого я получил бы не 10, а намного выше 20 ммоль/л. Таким образом, принимая гель уже через 15 минут после инъекции, я несколько ослабляю сахароснижающий эффект полученной единицы «хумалога».
Пример второй. Формат соревнований: ориентирование на велосипеде, тяжёлые условия – очень грязно, нередко приходится нести велосипед на себе, энергозатратно. На дистанции уже 10 часов, поздний вечер – не жарко, со времени инъекции пролонгированного инсулина прошло более 26 часов, короткого – более 7. Прибываю на пункт питания с уровнем сахара, по ощущениям, в районе 5-6 ммоль/л. Делаю десятиминутную остановку, съев за это время значительное количество «быстрых» углеводов – порядка 7 ХЕ. Выезжаю, контрольное измерение через 25 минут – 16 ммоль/л. Ничего не предприняв, продолжаю движение, и в течение 40 минут сахар снижается до 5 ммоль/л. Продолжив активно употреблять углеводы, финиширую через 3 часа с показателем 7 ммоль/л.
В заключение темы влияния физических нагрузок на уровень сахара крови нужно сказать о реакции организма на прекращение нагрузки с точки зрения больного диабетом. Мой опыт показывает, что в случае длительной работы и при резкой её остановке наблюдается повышение уровня сахара. Я связываю это с тем, что процессы выброса гликогена из печени и получения энергии из жировых тканей запущены и не могут быть остановлены мгновенно, вместе со снижением энергопотребления мышц в результате окончания тренировки. Если физическая активность прекращена в рамках первой зоны, повышения не наблюдается. Эффект наиболее заметен с середины второй зоны, постепенно усиливаясь и достигая своего пика к её верхней границе, а далее следует плавный спад. То есть, пробежав тренировочные 15 километров за 1:30, я не буду наблюдать описываемого эффекта. Пробежав марафон за 3:30, я увижу значительное повышение уровня сахара в течение следующих 30-40 минут по сравнению с показателем на финише. Закончив длительную гонку за 10 часов, я смогу увидеть некоторое повышение, но куда менее значительное, чем после марафона. В случае с этой закономерностью, как и в случае с другими, не нужно забывать о возможном её использовании в своих целях. Представим гипотетическую ситуацию, даже приближение к которой допускать нельзя ни при каких условиях: каким-то непостижимым образом утеряны все резервные запасы углеводов, кроме 5 ХЕ, третья зона, от пункта помощи Вас отделяет 15 километров, сахар – 8 ммоль/л. Если продолжить движение, 5 ХЕ не хватит для преодоления такого расстояния, и дело закончится плохо. Что предпринять? Следует сделать остановку на 30 минут и принять все имеющиеся углеводы. Сработает эффект повышения сахара в результате остановки, усиленный приёмом пищи, что вызовет гипергликемию. Вспоминаем про другую закономерность, согласно которой сахар опускается тем медленнее, чем он выше. Путь он поднимется хоть до 18, хоть до 22 ммоль/л – это позволит преодолеть жизненно необходимые 15 километров. О коме в результате гипергликемии тут речи не идёт – для этого не хватит и марафона с таким уровнем сахара. Скажу сразу, что я не оказывался и близко к описанной ситуации, но считаю необходимым поделиться знанием. Если говорить о менее экстремальных ситуациях, то, если Вы делаете длительную остановку во время гонки, нужно помнить, что это вызовет подъём уровня сахара и учитывать это при контроле состояния.
Резюмируя сказанное выше, получаем следующее: физическая нагрузка – потребность в инсулине ниже, нагрузка только что прекращена – выше. А что дальше? В следующие часы маятник снова качнётся в сторону снижения потребности, но насколько сильно – зависит от предшествующей нагрузки и от некоторых других факторов. Для того чтобы этот момент был более понятен, поделюсь своими наблюдениями. У меня, как и у других больных диабетом, случаются ночные гипогликемии, при этом они абсолютно не привязаны к дням, когда я интенсивно занимался спортом. В то же время моя сестра, которая тоже инсулинозависима, наблюдает регулярные ночные гипогликемии именно после дневных тренировок. Когда я обратил внимание на этот факт, разу стало понятно, что это нельзя объяснить расплывчатой формулировкой «индивидуальные особенности». И тут я вспомнил период, когда только возобновлял занятия спортом. В тот момент у меня тоже регулярно случались ночные гипогликемии именно в дни тренировок. Почему такое происходит? Тогда, потренировавшись, я ел «здоровую и полезную» еду – отварную куриную грудку и овощной салат. Как известно, количество углеводов в такой пище близко к нулю. Сестра же, как и все девушки, вечно «худеет», ограничивая себя в еде, в том числе и после физических упражнений. Человеческий организм расходует запасённый в мышцах гликоген примерно за полтора часа интенсивной работы. Восстановление этого запаса – дело обязательное, и в случае, если после физической нагрузки углеводсодержащая еда не поступает или поступает в недостаточном объёме, организму приходится искать другие источники для восстановления запасов. По всей видимости, в таких условиях наблюдается падение уровня сахара крови подобно тому, как это происходит в третьей зоне. Кстати, в спортивной среде такая потребность в углеводах после окончания нагрузки называется углеводным окном, и я начал питаться подобным образом именно после разбора принципов работы организма в спортивной плоскости. А уж то, что я этим избавился от ночных гипогликемий, я понял намного позже. Этот пример наглядно показывает, что полезность пищи – вещь относительная, и после хорошей тренировки сладкий чай с пирожным будет куда полезнее, чем овощной салат.
Интересны также наблюдения за организмом после нагрузки, близкой к экстремальной. Летом 2015 года я пробежал горный ультрамарафон «ТрансУрал», проходящий в 4 этапа и занимающий, соответственно, 4 дня. В среднем, каждый день приходилось преодолевать по 40 километров и набирать по 1000 метров высоты, что соответствует высоте 330-этажного дома. За эти дни я потерял 3 килограмма веса, а в течение всего следующего дня наблюдалась аномально низкая потребность в инсулине, хотя нагрузка была полностью прекращена – я ехал в поезде.
Московский марш-бросок. Весна 2015.
Уровень сахара крови: чувства и ощущения
Долго думал, выносить ли эту тему в отдельный раздел и затрагивать ли её вообще. Решил, что написать стоит. В этой части я поделюсь своими наблюдениями в области определения текущего уровня сахара, опираясь на ощущения. Какие-то из них явны и не заметить их трудно, другие же можно научиться выделять, обращать на них внимание. Эта область ещё более индивидуальна, чем те, о которых шла речь до этого. Я не буду пытаться описать конкретные ощущения, потому что достичь высокой точности передачи чувств в текстовом виде считаю невозможным. Укажу лишь на ключевые отметки шкалы показателей сахара крови, проходя которые, имеет смысл прислушаться к сигналам, получаемым от разных систем организма. Заранее скажу об особенностях своего взгляда на эту тему. Начиная испытывать какие-то ощущения, свойственные, например, гипогликемии, я воспринимаю их сухо и без драматизма. Мне неоднократно доводилось слышать вопросы, в том числе от врачей: «Вам плохо при уровне сахара 3.5 ммоль/л? А 2.5 ммоль/л?». Нет, плохо – это когда ногу оторвало, а при гипогликемии этого обычно не случается. Как я писал ранее, так получилось, что я чувствую гипогликемию на ранних стадиях, потому холодным взглядом окидываю взглядом приборную панель организма, вижу какие-то сигналы и принимаю соответствующие меры. Подход понятен, перейду к конкретике.
И повышенному, и пониженному уровню сахара свойственен определённый спектр ощущений. Можно разложить спектр на составляющие и выделить отдельные ощущения. Так вот, любое чувство сахара состоит из какого-то набора составляющих, свойственных или повышенному, или пониженному сахару. Например, при выходе из гипергликемии путём введения инсулина в тот момент, когда уровень сахара проходит через отметку 11 ммоль/л, у меня появляются некоторые ощущения, свойственные гипогликемии, но спектр их не полный – какие-то составляющие отсутствуют. Так и во всех подобных случаях – любой уровень сахара в плане восприятия состоит из элементов, свойственных или пониженному, или повышенному уровню.
Я заметил, что, если средний уровень сахара в течение какого-то время держится выше обычного уровня, сдвигаются и границы ощущений – гипогликемия начинает ощущаться раньше, чем обычно, а гипергликемия – позже. При этом, что интересно, сдвигается не полный спектр, а лишь некоторые его составляющие. В случае гипогликемии, например, чувство голода и лёгкая слабость будут появляться при более высоком уровне сахара, чем обычно, но холодный пот – симптом очень сильной гипогликемии – останется на прежнем уровне и никуда не сдвинется. Также обстоят дела и в случае гипергликемии – какие-то ощущения сдвинутся, какие-то – нет.
Также, по моему опыту, границы ощущений гипогликемии сдвигаются при продолжительных занятиях спортом. Находясь во второй и третьей зонах, я практически безошибочно чувствую уровень сахара 5-6 ммоль/л. Выражены ощущения преимущественно (но не только) естественным, сильным голодом, и они проходят даже при незначительном повышении сахара. Это позволяет мне вовремя принять углеводы, не доводя дело до гипогликемии, требующей паузы в физической активности. В этом случае, как и в случае с явной гипогликемией, я чаще всего не использую глюкометр. Но надо понимать, что для этого необходим значительный опыт – многие десятки измерений в момент возникновения ощущений для контроля правильности их трактовки. В любом случае, как бы хорошо Вы не чувствовали уровень сахара, это не должно стать заменой глюкометру, а призвано быть лишь его дополнением.
В случае с повышенным уровнем сахара всё обстоит несколько сложнее. Главным, хоть и не единственным, признаком гипергликемии является жажда. Во время физической работы, в условиях «шума» — различных сигналов от систем организма, не связанных с проявлением диабета — трудно выделить другие признаки высокого сахара. Помимо гипергликемии, жаждой сопровождается обезвоживание – частое явление во время продолжительных нагрузок. При отсутствии опыта длительных стартов, обезвоживание может наступить неожиданно, став сюрпризом. В жаркую погоду, например, пот будет быстро испаряться, и из-за этого может казаться, что потери жидкости незначительны, особенно в случае использования современной спортивной одежды, выводящей влагу на поверхность. В таких условиях внезапную жажду можно связать с повышенным уровнем сахара, и это будет ошибкой. Также жажду вызывает интоксикация, причём любой природы – хотя гипергликемия и её следствия в организме тоже являются интоксикацией. В общем, определение высокого сахара во время занятий спортом по ощущениям – дело ненадёжное, потому необходимо произвести измерение при помощи глюкометра при любых подозрениях.
Я, как и обещал, не останавливался подробно на описании ощущений. Даже если два разных человека испытывают схожие ощущения, они опишут их по-разному. Потому подытожу, напомнив ключевые точки, прохождение которых можно связать с некоторым набором ощущений. Первая и сама важная точка – гипогликемия. Сигналы, свойственные ей, проявляются не одновременно, а аккумулируются по мере дальнейшего снижения сахара. Крайне полезным будет научиться выделять первые из них. Другая важная в спортивном плане точка – уровень сахара 5-6 ммоль/л во второй и третьей зонах, так как это поможет избежать гипогликемии с высокой долей вероятности. Чувство гипергликемии на дистанции, как я сказал выше, ненадёжно, я на него не полагаюсь, да сама по себе гипергликемия – ситуация нештатная и количество случаев её появления нужно сводить к минимуму. Также некоторую прикладную ценность может иметь выделение ощущений, свойственных прохождению порогового для почек значения в обратном направлении, то есть сверху вниз.
Подводка к старту
Подводка организма в последние часы перед стартом является одним из важнейших этапов на пути к успешному финишу. Какими бы усердными и правильными не были тренировки, слишком высокий или слишком низкий уровень сахара крови на старте не позволит пройти дистанцию в плановом режиме. Это – фундамент, с которого начинается строительство. Качественно сделанный фундамент позволит следовать плану и минимизировать количество корректировок по ходу «строительства».
На страницах этой работы я лихо оперировал значениями 10-11, 11-12 ммоль/л. Каждый больной диабетом знает, что подвести уровень сахара к таким точным требуемым значениям на определённый момент времени – задача непростая. Мне в голову приходит такая аналогия: на дачном участке растёт высокое дерево, которое нужно спилить, и сделать это так, чтобы оно при падении не задело ни дом, ни линию электропередач. Неопытному в этой области человеку задача попасть в узкий коридор покажется малореальной, для опытного же это не составит проблем. С подводкой уровня сахара дело обстоит так же.
Начну с технической стороны. Я говорил о том, что условием идеальной подводки будет отсутствие работающего инсулина короткого действия. Стандартное для меня время последней перед стартом инъекции – 3 часа до начала соревнований. Во время написания этого материала я решил посмотреть заявленный официальными источниками срок действия «хумалога». Результаты меня несколько удивили – я встретил упоминания о продолжительности работы до 4-6 часов. Период наиболее активного действия совпал с периодом, полученным мной в результате экспериментов, — он ограничивается двумя часами. Но, по моим наблюдениям, через 3 часа после инъекции «хумалог» не оказывает какого-то видимого эффекта на уровень сахара крови. Так, снижение с 11-12 ммоль/л в течение первой зоны, когда со времени введения инсулина прошло 3 часа, идентично что при дозе в 4, что в 8 единиц. Потому для себя я считаю, что через 3 часа после инъекции остаточным действием «хумалога» можно пренебречь. Но почему же я выделяю условие, что инсулин короткого действия должен закончить работу к началу занятий спортом? Ответ прост: прогнозируемость. Если выйти на старт через полтора часа после инъекции, остаточное действие «хумалога» будет ещё значительным и эффект будет усилен физической нагрузкой. Добавим в наш пример с деревом боковой ветер. Можно ли попасть в узкий коридор в таких условиях? Можно, сделав поправку, но шансы на успех снизятся. Нужно быть готовым к тому, что будут возникать ситуации, когда поправку делать придётся — как, допустим, в моём примере с повышение уровня сахара до 14 ммоль/л перед стартом. Такие ситуации неизбежны, но их количество нужно свести к минимуму. Здесь нужно вспомнить и инструкции по введению инсулина, касающиеся мест инъекций. Если всё время делать уколы в одни места, там будут образовываться жировые уплотнения, которые способны задержать распространение введённой дозы инсулина. В обычной жизни этот эффект может быть не столь заметен, но можно представить, какое действие окажет высвободившая единица или две во время соревнований. Отсюда правило – перед стартом следует производить инъекции в гарантированно «свежие» места.
Перейду к другой части предстартовой подводки – питанию. Первым дело о том, какую пищу я считаю оптимальной при подводке к старту и почему. Главное правило здесь, в том числе и для спортсменов, не больных диабетом, — проверенная пища. Перед стартом нужно есть те продукты, которые гарантированно принимаются организмом и не вызывают каких-либо реакций, потенциально способных помешать во время соревнований. В моём случае, я отношу к таким реакциям и постепенный подъём уровня сахара в течение длительного времени, вызванный пищей с высоким содержанием сложных углеводов. Во-первых, это ухудшает прогнозируемость так же, как и работающий инсулин – если вернуться к примеру с деревом, то это тоже боковой ветер, но с противоположной стороны; во-вторых, я не вижу смысла в «длинных» углеводах и со спортивной точки зрения – в начале дистанции я побегу на гликогене, запасённом в мышцах, затем – на продуктах распада жировых тканей, запасах из печени и получаемом на дистанции питании. Учтя все условия, я остановился на хлебобулочных изделиях, как на оптимальном виде питания перед стартом.
Теперь к конкретике – непосредственной подводке уровня сахара к старту. Итак, 3 часа до начала соревнований, контрольная проверка сахара произведена, выбраны какие-то продукты, которые я собираюсь съесть – например, 3 бутерброда с сыром или слойка. Зная количество углеводов в выбранной порции и текущий сахар крови, я могу определить нужную дозу «хумалога», которую бы я ввёл в обычных условиях. К примеру, это 5 единиц. В случае подводки к старту, я сделаю 7 единиц и приму выбранный объём пищи. Через 50-60 минут я произведу контрольное измерение, которое покажет уровень сахара 5-6 ммоль/л. Хлеб и, тем более, слойка или булочка – быстрые углеводы, и через час после приёма они практически не будут оказывать влияния на сахар крови, в отличие от работающего «хумалога». В такой ситуации нетрудно предсказать дальнейшее снижение и гарантированную гипогликемию. Не доводя до этого, я принимаю ещё 2-3 ХЕ в виде, например, печенья, через час после инъекции инсулина короткого действия. Конкретное количество ХЕ зависит от того, насколько я превысил необходимую для первого приёма пищи дозу «хумалога». Следующее измерение – через 30 минут после предыдущего, или через полтора часа после инъекции. Обычно я вижу показатель в районе 7-8 ммоль/л и принимаю ещё 1-2 ХЕ. Никаких шаблонов тут быть не может, я действую по ситуации. Если вижу на дисплее глюкометра 5 ммоль/л, приму 2-3 ХЕ, если 10-11 ммоль/л – не будут принимать пищу. Далее – контрольное измерение перед стартом. При достаточном опыте, уровень сахара крови будет находиться в требуемых пределах. Если он ниже, я подкорректирую его небольшим количеством быстрых углеводов. Если выше – придётся вводить «хумалог». Но надо помнить, что всегда лучше оставить некоторый запас «снизу», чем превысить порог и использовать для корректировки инсулин.
Используя описанный метод подводки, я убиваю сразу трёх зайцев. Во-первых, к моменту старта я подхожу без активно работающего инсулина короткого действия; во-вторых, нет чувства голода, которое непременно присутствовало бы, если бы со времени последнего приёма пищи прошло 3 часа; в-третьих, прошло достаточно времени, чтобы не бежать «на полный желудок». Говоря о дозах хумалога, я специально не писал точные цифры, а использовал оговорку «к примеру». Каждому необходимо знать то, как собственный организм реагирует на разные дозировки. При ознакомлении с моим методом следует обращать внимание не на количество вводимых единиц, а на систему трёх приёмов пищи на одной инъекции «хумалога» — инсулина ультракороткого действия, не имеющего, в отличие от «актрапида», выраженного второго пика действия. Нужно также учитывать то, что здесь снова используется закономерность, касающаяся большей потребности в инсулине при большем уровне сахара. То есть, если бы я съел в первый приём пищи всё ХЕ, разнесённые по трём приёмам, на выходе я бы получил не 11-12, а больше 20 ммоль/л.
Ещё одним важным моментом, о котором не стоит забывать, является действие инсулина пролонгированного действия. Я обычно в большей или меньшей степени снижаю вечернюю дозу «лантуса» в день накануне соревнований. Моя доза вечернего инсулина пролонгированного действия зависит от множества параметров, в том числе от физической нагрузки в день инъекции, нагрузки на следующий день, наличия или отсутствия сложных углеводов, принятых вечером и не полностью усвоившихся на момент отхода ко сну. В общем случае, я подобрал дозу таким образом, чтобы при показателе 10-11 ммоль/л перед сном показатель натощак был в районе 5 ммоль/л, и эффект «лантуса» на следующий день был для меня наиболее удобным. Если на следующий день ожидается длительная физическая нагрузка и я принял решение снизить дозу, к примеру, на 30%, я отойду ко сну с уровнем сахара 5-6 ммоль/л, и показатель натощак составит 6-8 ммоль/л. Отмечу также, что, в моём случае, период активного действия «лантуса» составляет порядка 18 часов. Получил я это значение, пробуя вводить дозу, значительно превышающую стандартную и тщательно контролируя с таким контрастированием уровень сахара в течение следующих суток, а также пробуя не делать «лантус» вообще.
В заключение стоит сказать, что столь тщательную подводку «по полному циклу» я провожу только перед соревновательными стартами. Если мне предстоит рутинная тренировка, я практически всегда выхожу с работающим инсулином короткого действия, снизив дозу. В таком случае нужно иметь в виду, что важным параметром является время, прошедшее со времени приёма пищи до начала физической нагрузки. Например, я собираюсь съесть 4 ХЕ. Если после этого я буду проводить время не активно, я сделаю, в общем случае, 5 единиц «хумалога». Если я сразу после приёма пищи отправлюсь на короткую пробежку, доза будет составлять 2 единицы. Если пробежка начнётся не сразу, а через 30 минут после еды, доза составит уже 3 единицы – ведь уровень сахара успеет подняться, и потребуется больше инсулина для его нормализации.
«Генералы песчаных картеров» — 53 километра бегом
Некоторые советы по питанию на дистанции
С вопроса предстартовой подводки плавно перейду к вопросу питания в течение спортивных соревнований. Эта тема – не главная часть моей работы, потому я остановлюсь лишь на важных, на мой взгляд, моментах и дам некоторые общие советы. Мой режим питания на дистанции практически не отличается от режима питания спортсмена, не больного диабетом. Я знакомился с некоторыми работами, посвящёнными питанию в условиях длительной физической нагрузки, и они подтвердили мои наблюдения – к тем же заключениям я пришёл, пробежав не одну тысячу километров с глюкометром. В этом разделе я не буду останавливаться резервном запасе углеводов, который необходимо иметь с собой всегда и начало употребления которого означает немедленный сход с дистанции. На этом я подробно остановлюсь в разделе «Техническая сторона», а здесь речь пойдёт о характере основного углеводного запаса, употребляемого в течение соревнований, а также о режиме его потребления.
Первым делом – о составе носимого углеводного запаса. Я убеждён, что этот запас должен быть чисто углеводным – белки и жиры во время безостановочного движения не нужны, потому не стоит брать с собой орехи, сушёное мясо или протеиновые батончики. Углеводы же, по моему мнению, должны быть разнесены по разным источникам — например, спортивные гели, таблетки глюкозы, мармелад. Важно, чтобы источники углеводов хорошо переносились организмом. То есть, если Ваш организм плохо переносит сухофрукты, не стоит брать их на дистанцию; данное утверждение справедливо и для других видов пищи. Разделение углеводного запаса по разным продуктам позволит чередовать их приём, избегая однообразия. Я неоднократно слышал от спортсменов, не больных диабетом, что один вид питания при длительной нагрузке «не лезет». Возможно, это справедливо в том случае, когда ограничивающим фактором для увеличения интенсивности работы являются возможности сердечно-сосудистой системы. В моём случае это не так, потому моё самочувствие на дистанции всегда хорошее и я не испытываю тошноты. В любом случае, наличие разных источников позволяет разнообразить рацион во время соревнований. Мой стандартный запас углеводов состоит из спортивных гелей, глюкозы и мармелада. В том случае, когда продолжительность гонки составляет более 6 часов, я беру с собой несколько батончиков мюсли. На более короткие соревнования брать твёрдую пищу не вижу смысла – во-первых, она требует большего количества воды, которой не всегда в достатке, а во-вторых, организму труднее её переваривать на ходу, чем гели. Но на более длинных стартах бывает некомфортно бегать с пустым желудком, и какое-то количество твёрдой пищи я беру. Также хорошим источником углеводов будет сгущённое молоко или джем в пакетах. Для поддержания баланса электролитов я использую изотонические напитки и «регидрон». Помимо этого, на длительных соревнованиях я принимаю магний в виде питьевых ампул.
Режим приёма пищи, как и употребления жидкости, в течение длительной физической нагрузки подробно описан в спортивной литературе. Главный принцип здесь – регулярность. Будет категорически неправильным не есть и не пить целый час (за исключением первого часа гонки в случае еды), а потом съесть сразу 3 геля и выпить бутылку воды. Это в полной мере касается и спортсменов, больных диабетом. Уровень сахара в течение физической нагрузки снижается постепенно, и компенсировать это снижение нужно также постепенно. Длительные паузы между приёмами пищи сначала создадут риск возникновения гипогликемии, а затем, при разовом приёме большого количество углеводов, ситуация сместится в сторону противоположного полюса – гипергликемии. Лишние колебания, особенно большой амплитуды, не нужны. Количество принимаемых углеводов и частота приёма напрямую зависят от интенсивности нагрузки и зоны активности. Чем интенсивнее работа, тем больше нужно углеводов. В случае использования различных источников, нужно также обращать внимание на количество ХЕ в каждой порции. Например, я могу съедать по 2-3 таблетки глюкозы каждые 10 минут, а через 10 минут после последнего приёма перейти на гели, съедая один каждые 30 минут. Как и в других случаях в этой работе, я не буду описывать конкретное количество ХЕ и частоту приёма. Каждый должен составить для себя такое расписание сам и быть способным корректировать его, учитывая такие факторы, как интенсивность, зона, действие «короткого» и «длинного» инсулинов, погода, паузы во время нагрузки.
Я считаю, что правильный режим питания на дистанции должен иметь более высокий приоритет, чем диабетическая сторона – её нужно подстраивать под первый фактор. То есть, если, например, на исходе первой зоны уровень сахара по каким-то причинам, а их может быть множество и они индивидуальны, не опустился до требуемого уровня, не стоит ждать самостоятельного снижения во второй зоне и ограничивать себя в еде. Ситуацию следует выправить минимальной дозой «хумалога», перейдя на плановый режим питания. В третьей зоне таких проблем возникнуть не должно, если не рассматривать нештатные ситуации, заключающиеся в значительной гипергликемии.
И всё-таки необходимо частично затронуть техническую сторону и в этом разделе. Если Вы собираетесь выйти на сверхдлительные соревнования и, особенно, без оборудованных пунктов питания, у Вас не должно быть никаких иллюзий по поводу объёма запаса углеводов и сахароснижающего эффекта инсулина. Это предупреждение касается, в первую очередь, третьей зоны. Если у Вас есть некоторый опыт длительных тренировок и соревнований, незначительно затрагивающих третью зону, и вы знаете, сколько потребуется углеводов за эти часы, это не значит, что, выйдя на старт в два раза длиннее, Вам потребуется в два раза больше углеводов. При длительной работе расход ХЕ колоссален, а действие инсулина усилено многократно. Инъекция в третьей зоне – ситуация исключительная, и она должна быть вызвана серьёзными причинами, такими, как очень сильная гипергликемия. При этом укол следует делать лишь в том случае, если Вы уверены, что имеющийся углеводный запас значителен. Вернусь к моему примеру соревнований длительностью 14 часов, в течение которых я употребил 75 ХЕ, введя 1 единицу «хумалога» через два с половиной часа после старта и финишировав с уровнем сахара 7 ммоль/л. Спортсменов, не больных диабетом, таким расходом углеводов не удивить – это соответствует употреблению одного пакетика спортивного геля каждые 30 минут. Но пример интересен количеством усвоенных ХЕ и тем объёмом углеводов, который должен быть с собой, и это не считая аварийного запаса. Что такое 75 ХЕ? Это 8,5 литров «Кола-колы» — ведро. Мне трудно представить употребление такого количества углеводов в течение дня, проведённого дома, и для его утилизации мне потребовалось бы, в общем случае, больше 75 единиц «хумалога». Нетрудно прикинуть, во сколько раз оказалась ниже потребность в инсулине во время продолжительной интенсивной нагрузки. Так что, во время длительных соревнований углеводов много не бывает. Если кажется, что взято очень много, стоит взять ещё. О плакатах, висящих в кабинетах эндокринологов и рекомендующих в случае снижения сахара «выпить стакан сока и съесть кусочек хлеба» лучше не вспоминать. Серьёзная нагрузка – серьёзный расход энергии.
В завершение раздела, думаю, имеет смысл сказать о добавках, принимаемых мною вне соревнований. Для себя я выбрал следующее: практически постоянно – магний, курсами – мультивитамины, омега-3, препараты, содержащие глюкозамин и хондроитин.
Диабет I типа и спорт: техническая сторона
Занимаясь спортом с диабетом, нельзя забывать о технической стороне. В любых условиях при себе должен быть минимальный набор средств контроля и корректировки уровня сахара крови, и от сохранности этого набора напрямую зависит здоровье спортсмена, больного диабетом. Часть моего опыта, которым я поделюсь в этом разделе, уверен, пригодится немногим. У большинства людей есть свои варианты провести свободное время, не связанные с многочасовыми забегами под проливным дождём, переходом рек вброд или ориентированием в заснеженных лесах. Но я считаю, что, раз у меня есть такой опыт, не будет лишним поделиться своими наработками.
Первое и самое важное, что должно быть при себе всегда – резервный запас углеводов на случай гипогликемии. Во время физической активности этому резерву нужно уделять особое внимание. Как бы хорошо Вы не знали свой организм и какой бы короткой дистанция не была, углеводы должны быть при себе – это закон. Выходя на соревновательный забег на 5 километров, который займёт у меня менее 20 минут, хорошо зная собственный организм и имея на старте уровень сахара 11 ммоль/л, я всё равно беру с собой 2 углеводных геля. Дистанция длиннее – запас больше. Модели современной беговой одежды чаще всего имеют карман, предназначенный для мобильного телефона, и его удобно использовать для транспортировки нескольких пакетиков геля. Если такого кармана нет или объём его недостаточен, удобно использовать велосипедную майку, имеющую карманы сзади, вместо футболки. На более длинных городских забегах я использую пояс марафонца, имеющий, помимо основного отделения на молнии, карманы для бутылок. Если говорить о длительных стартах вне города, проходящих в режиме самообеспечения, например, соревнованиях по рогейну, то здесь к делу нужно подходить вдвойне ответственно. В таких случаях я выделяю для себя аварийный запас углеводов, которого, самого по себе, хватит на преодоление марафонской дистанции. У меня есть правило: если я притронулся к этому запасу, я немедленно двигаюсь кратчайшим путём к финишу, отбросив соревновательные амбиции. Благодаря ответственному подходу, прецедентов у меня не было, и аварийный запас до сих пор оставался нетронутым. Принимая участие в подобных гонках, нужно позаботиться о сохранности углеводного запаса в случае попадания воды в рюкзак. Если значительная часть носимого питания состоит из, например, кусочков сахара или таблеток глюкозы, целесообразно использовать гермоупаковку. Мой запас углеводов подобран и упакован таким образом, что основная его часть не пострадает даже при полном погружении рюкзака под воду. На большинстве соревнований мой рюкзак оказывается тяжелее, чем у большинства соперников, ведь запаса пищи, имеющегося при мне, хватит на двоих, но безопасность – главное, потому «Fast and light» — не для меня, и я воспринимаю это, как тренировку с отягощением.
Теперь о другой важной части снаряжения – глюкометре. Бытовые глюкометры – это приборы, не обладающие абсолютно никакой защитой от неблагоприятных погодных условий. Вместе с тем глюкометр является необходимым спутником спортсмена, больного диабетом, на длительных соревнованиях, потому необходимо позаботиться о его работоспособности в любых условиях. Первое, что нужно предусмотреть – это защита от воды. В случае длительной гонки по необорудованной трассе или в неблагоприятную погоду, даже если основной глюкометр защищён от воды гермоупаковкой, я рекомендую иметь при себе резервный прибор, также герметизированный. Тест-полоски для большинства приборов поставляются в плотно закрывающихся пластмассовых контейнерах, и этой защиты достаточно даже в случае кратковременного погружения под воду. Тем не менее, когда я выхожу на длительную гонку, проходящую на природе, в моём рюкзаке есть резервный глюкометр и запас тест-полосок, упакованные в гермочехол, предназначенный для защиты ценных вещей во время сплавов. Помимо защиты от прямого попадания воды, герметизация необходима в условиях высокой влажности. Следующим фактором, который может представлять опасность, являются низкие температуры. Большинство бытовых глюкометров рассчитано на литиевый элемент питания форм-фактора CR2032, который плохо переносит даже слабый мороз. По моему опыту, уже при температуре +2 C глюкометр при попытке проведения измерения подаёт сигнал о недостаточном заряде батареи. Вариант ношения прибора на теле, применимый в обычной жизни, может быть неудобен во время соревнований из-за плотно облегающей тело спортивной одежды и прилегающих беговых рюкзаков. В случае умеренно холодной погоды можно нагревать батарею пальцем, открыв крышку батарейного отсека прибора, но наиболее удобным для меня решением оказалось использование одноразовых грелок – самонагревающихся тепловых элементов. Такой элемент нагревается до температуры 35-40 С и работает в течение 6-10 часов. Наличие такого элемента рядом с чехлом глюкометра и шприц-ручкой гарантированно защищает эти предметы от переохлаждения. Если говорить конкретно об инсулине, то его, по инструкции, нельзя замораживать, потому и транспортировать шприц-ручку в холодных условиях следует вместе с глюкометром, в тёплом месте. Тем не менее, благодаря неразумному подходу к делу в более молодом возрасте во время зимних прогулок я знаю, что инсулин не теряет своих свойств и после нескольких часов в холодном кармане рюкзака при значительной отрицательной температуре воздуха. Подобную ситуацию допускать не следует, но и паниковать в случае её возникновения тоже не стоит.
Подводя итоги раздела, скажу с полной уверенностью, что техническая сторона, при должном подходе, не является ограничивающим фактором для самых разных видов активности. Прихотливость оборудования и необходимость иметь с собой особую «аптечку» не помешала мне ни во время многочасовых забегов под проливным дождём по лесам, в том числе ночью, ни во время длительных соревнований при температуре воздуха -18 C, ни при ночёвке без палатки в тех же условиях. В качестве шутки с долей шутки скажу, что самая большая проблема – это сформировать каплю крови для экспресс-анализа в условиях проливного дождя, когда кровь растекается по мокрому пальцу, и нет ни клочка сухой одежды, чтобы вытереть руки.
«Сафроновская сотня 2015» — туристический лыжный ультрамарафон. Пройдено 90 километров.
Диабет и спорт: мифы и реальность
Начну раздел с пересказа байки, которую когда-то встретил в интернете:
«Жили-были люди в каком-то небольшом населённом пункте – то ли деревне, то ли селе. И вот в один прекрасный день рядом с деревней установили сотовый ретранслятор – вышку с телекоммуникационным оборудованием. И пошли жалобы от жителей на имя руководства компании-установщика, мол, постоянное головокружение, слабость, здоровье испортилось, а всё из-за излучения проклятой вышки. Ответ был короток: «А представьте, что будет, когда мы её включим».
К чему это я? К вопросам психосоматики, построению ошибочных причинно-следственных связей и неверным выводам. Когда я пробовал найти в интернете информацию о людях с диабетом, занимающихся спортом, я неизменно натыкался на слова такого плана: «Попробовал бегать, заболели колени. Перестал, да и врач запретил. Ведь при диабете так страдают колени!». Да, человеческий организм – это сложнейшее устройство, в котором всё взаимосвязано, и если труба одной системе, это, неизменно, в большей или меньшей степени, отразится на других системах. Но в случае диабета всё, мягко говоря, не так плохо. Начало занятий каким-то видом спорта даже для полностью здорового человека чревато своими подводными камнями и проблемами с различными участками организма. Не стоит делать из диабета тот самый ретранслятор, который ещё даже не включили. Выбрали какой-то вид спорта? Сначала нужно внимательно изучить советы опытных спортсменов или обратиться за помощью к тренеру. Это касается всех видов и, особенно, бега, который для неосведомлённых людей может показаться простейшим видом активности: «А что там думать? Надел кроссовки и побежал». При таком подходе, с большой долей вероятности, всё закончится травмой. Заболели колени – диабет виноват. Появилось знакомая немногим боль при воспалении надкостницы – типичная проблема начинающих бегунов – свяжут это с умным термином «диабетическая полинейропатия» или с погодой на Марсе. Эндокринолог в районной поликлинике посмотрит на этого человека, как на душевнобольного, и скажет что-то вроде: «А что вы хотите? У вас же диабет». И всё, человек уверился, что спорт – не для него. И уверился, скорее всего, на всю жизнь. И вот тут я расскажу, что больше чем у половины моих многочисленных друзей из беговой среды были проблемы с коленями, которые заставляли их на время отказаться от тренировок. Случаи с воспалением надкостницы тоже очень часты. А ведь никто из этих людей диабетом не болеет. Да что там говорить, сам я тоже прошёл обе озвученные проблемы. Колено – это не только сустав, но ещё и сложный связочный механизм. Человеческое тело устроено так, что мышцы укрепляются значительно быстрее связок. Уже после нескольких беговых тренировок можно ощутить усиление мышц, что зачастую вызывает эйфорию у начинающих спортсменов, и они увеличивают продолжительность тренировок или темп бега. Связки при этом практически не развились по сравнению с изначальным уровнем, и дело заканчивается травмой. Какие выводы следует сделать из сказанного? Первым делом — ознакомиться с инструкциями для начинающих спортсменов, не касающимися диабета. В подавляющем большинстве случаев, занятия начнутся с подводящих упражнений, связь которых с выбранным видом спорта может, на первый взгляд, отсутствовать. Спешить нельзя. Выбрали бег? Если у Вас лишний вес, для первой пробежки придётся хорошо потрудиться, сбросив килограммы при помощи ходьбы и диеты. Лишнего веса нет, но недостаточно развит опорно-двигательный аппарат? И снова бегать рано, необходимо сначала укрепить нужные мышцы и связки.
Мне неоднократно доводилось слышать вопросы о каких-то специальных тренировках для больных диабетом. Такие вопросы кажутся мне абсурдными. Диабет не изменяет антропометрические данные, не влечёт за собой гарантированной потери функционала других систем организма. Бывает, что развивается какое-либо тяжёлое осложнение, и состояние некого элемента организма не позволяет физически проводить некоторые виды тренировок. Но ведь выход из строя той же системы может быть вызван сотнями других причин. Это – тот случай, когда нужно смотреть не на причину, а на следствие. Не позволяет, к примеру, острота зрения заниматься стрельбой? Причина падения зрения тут – дело десятое, важно следствие. Другие примеры – аналогично. Сам по себе диабет не позволил бы участвовать, разве что, в соревнованиях по выработке собственного инсулина на скорость, если бы таковые проводились. Выбирая тип тренировки, нужно на время забыть про диабет и оценить готовность других систем организма перенести такую нагрузку. У меня есть опыт самых разных тренировок: длительные, темповые, интервальные, различные виды силовых, круговые, контактные спарринги. И я могу с уверенностью сказать – если есть голова на плечах, ограничений нет. Нет, и всё. Про другие области жизни, думаю, и говорить не следует – мне трудно представить, какому роду занятий диабет, в наше время, может стать помехой.
Рогейн «Таинственный лес 2015».Категория – 6 часов на велосипеде.
Заключение
Мой рассказ подошёл к концу. На этих страницах я приоткрыл завесу «кухни» спортсмена-любителя, больного диабетом. Уверен, что некоторые увидели не то, что ожидали. Нет ни доз инсулина, ни количества ХЕ, ни какого-то волшебного расписания, воспользовавшись которым, можно сразу начать бегать марафонские дистанции. Каждый месяц я хожу в районную поликлинику, чтобы выписать рецепты на инсулин. Врачи-эндокринологи периодически меняются, и каждый новый первым делам спрашивает меня про дозы инсулина. Раз за разом этот вопрос ставит меня в тупик. Как я могу назвать точные дозы? Сегодня лето, я на даче и занимаюсь физическим трудом. Я сделаю, к примеру, 15 единиц «хумалога» за весь день. Завтра я буду работать в офисе, и сделаю 45 единиц при том же объёме принятой пищи. Через день я снова буду работать в офисе, но в качестве транспорта выберу велосипед, и общая доза «хумалога» составит 35 единиц. А сегодня я бегу суточные соревнования по рогейну, отменю «лантус», сделаю за всё время 1 единицу «хумалога» и буду каждые 30 минут есть «быстрые» углеводы. На следующий день я буду сидеть дома и есть, как не в себя, восстанавливая силы, и сделаю за день 60 единиц. Сегодня я поем 4 раза, завтра – 7. Двух одинаковых дней у меня не бывает. Ключ к успешному самоконтролю в таких условиях – глубокое понимание своего организма, умение оценить ситуацию, учтя множество факторов, и принять решение. Можно сравнить это с действиями опытного оператора сложной машины, способного отойти от общих инструкций под свою ответственность. Добиться этого можно, лишь проведя поэтапное тестирование собственного организма. Весь текст, написанный выше – это знания только для меня, а даже для самого внимательного читателя это – информация, то есть чуть более чем пустой звук. Для того чтобы информация превратилась в легитимное для человека знание, нужно проверить её на своём опыте. Именно для того, чтобы побудить читателя посмотреть на свой организм глазами «администратора системы», я не указывал конкретные дозы инсулина в различных ситуациях. Вам же не моим организмом управлять, в конце концов? Я прошёл долгий путь от типичного пациента до человека, неплохо понимающего свою болезнь. Готовы повторить его, ориентируясь по зарубкам, которые я оставил, написав этот текст? Уделяя внимание мелочам, держа в голове множество факторов, наблюдая за зависимостями и закономерностями? Взять штурвал в свои руки, приняв на себя и ответственность, когда больше нельзя будет обвинить «ничего не знающего» эндокринолога из районной поликлиники и систему здравоохранения? Если да – вперёд. Но руководствуясь своим опытом из других областей жизни, я могу с уверенностью сказать, что такой путь подойдёт немногим. Одним будет лень, у других не хватит мотивации, третьи пришли к консенсусу со своим диабетом, когда болезнь особо не «кусает», позволяя худо-бедно заниматься интересующими делами. Кому-то, действительно, нужен «злой» эндокринолог или, например, строгая жена, заставляющие вести дневник самоконтроля и отчитываться о каждом сделанном шаге. Тут вспоминаются слова Платона: «Тому, кто не имеет господина в себе, хорошо бы найти его хотя бы вне себя».
Кто-то, наверное, скажет: «Вон как хорошо сохранился, раз бегать может. А у меня ноги болят и сахар скачет». Хорошо, убедили, победа за Вами. Но что дальше? Пока человек сам не захочет изменить что-то в жизни, никто не будет в силах помочь ему. Я прошёл длительный этап полнейшей декомпенсации диабета, когда врачи, увидев мои анализы, наперебой обещали мне все возможные осложнения ближе к тридцати. У меня каждую ночь сводило ноги, каждое утро начиналось с носового кровотечения, развилась анемия – периодически темнело в глазах. Физическая форма? Я не мог подтянуться ни разу. К счастью, в один момент я взялся за ум. Сейчас мне «ближе к тридцати», и что я имею? Ноги – да, свело икроножную мышцу после 69 километров бегом без остановки, правда, тут же отпустило. Кровотечение? Тоже было, когда пропустил хороший джеб в нос на тренировке по ножевому бою. Вот только в глазах давно не темнело – надо попробовать пробежать 160 километров, и то вряд ли поможет. Так же и в других областях. Это я к тому, что проблем со здоровьем не осталось. А диабет – не проблема. Можно представить, что во время велосипедной гонки у моего велосипеда выходит из строя переключатель скоростей. Что тут можно сказать? Такое бывает. Будет ли мне продолжать гонку несколько труднее, чем на полностью исправном велосипеде? Да. Повод ли это сдаваться и сходить с дистанции? Даже отвечать не буду.
И напоследок. Может возникнуть вопрос – а не вредно ли преодолевать такие длинные дистанции? Ведь наверняка сахар не удаётся держать полностью под контролем всё время. Отвечу: молотить 100 километров бегом без остановки или крутить педали 14 часов – это удар для любого организма. Несомненно, я бы мог держать уровень сахара близким к идеальному, сидя на строжайшей диете и сведя занятия спортом к пятикилометровым пробежкам в парке. Но не стоит забывать про один момент – огромное влияние на течение болезни оказывает эмоциональное состояние. А длинный забег – это долгая подготовка, это цель, мотиватор, мобилизующий фактор. А момент финиша, а впечатления и воспоминания? Что лучше для организма, я бы поспорил, опираясь на собственный опыт, да не буду – каждый выбирает свой путь сам.
Обсуждения